Ну почему Юлька так старательно прячет глаза? Неужели ей безразлично? Неужели он совсем ее не интересует? Когда ему показалось, что между ними протянулась ниточка, он испугался. Но стоило этой ниточке разорваться, и он пришел в отчаянье. За столом сидят ее старые друзья, и Андрей – тоже ее старый друг. Почему она должна вставать на сторону случайного знакомого? Он всего лишь случайный знакомый. Не более.
        – Ты просто ничего не можешь противопоставить моим словам, поэтому тебя это злит, – Андрей поднял голову.
        – Повтори, пожалуйста, слова, которым я должен что-то противопоставить. А то я не разобрался, – Берендей хмыкнул. – Умею ли я читать? Да, умею. Что-нибудь еще?
        – Уметь читать – это очень мало, – Андрей сделал умное лицо.
        – Мне этого достаточно, – Берендей кивнул, отвернулся и сел обратно на пол, давая понять, что вопрос исчерпан.
        – Каждому свое, – усмехнулся Андрей многозначительно. – Кто-то умеет читать, кто-то писать. А кто-то и то и другое вместе.
        Ему явно хотелось продолжения. Берендей решил проигнорировать. И тут в разговор вступила Юлька:
        – Что ты лезешь к нему? Ты что, не понимаешь, что обижаешь человека? Держи при себе свой идиотский снобизм!
        В ее голосе было столько отчаянья, что Берендей на секунду поверил в то, что не является для нее случайным знакомым. Но все равно было противно, что ей приходится его защищать. И если Андрей сейчас что-нибудь Юльке ответит, Берендей точно выйдет из себя.
        – А тебе-то что? – мирно пожал плечами Андрей. – Мы просто разговариваем.
        Юлька покраснела и отвернулась к стене.
        – Мне – ничего, – тихо ответила она.
        Зачем ей ссориться с друзьями из-за случайного знакомого? Берендей снова отвернулся к огню.
        Юлькина мама присела рядом с ним на низкую скамеечку.
        – Не доверяете? – усмехнулся Берендей.
        – Продолжай-продолжай, – усмехнулась она в ответ, и он почувствовал себя медвежонком. – Не сердись на него, он глупый мальчишка и не хочет видеть того, что бросается в глаза.
        – А что должно броситься ему в глаза?
        – Я люблю огонь, – вздохнула она, не ответив на его вопрос. – Конечно, котел не печка, но тоже ничего. Жарко горит. Я однажды сковородку положила прокаливаться, так она у меня вытекла оттуда.
        – Алюминиевая? – спросил Берендей.
        Она кивнула и тихонько засмеялась. Берендей подумал, что она очень похожа на Юльку. Или Юлька на нее. Они обе легко смеялись над собой. А умение смеяться над собой он приписывал только сильным и уверенным в себе людям. Наверное, потому что сам над собой смеяться не умел. Вот его отец легко над собой смеялся.
        – Ты не знаешь, что с Юлькой сегодня такое? Какая-то колючая и несчастная.
        Берендей пожал плечами. Он и сам хотел знать, что с ней такое сегодня.
        – Это хорошо, что ты был с ними в Новый год.
        Он удивленно поднял брови.
        – Они же дети совсем. А ты уже взрослый парень. Не представляю, что бы они тут без тебя натворили.
        – Да нет, все было хорошо. Я только котел топил. Ну, насос еще поправил, там смазка застыла.
        На веранде громко хлопнула входная дверь. Под шумный разговор студентов никто не услышал, как к дому подъехала машина. Берендей напрягся, но не пошевелился, а вот Антонина Алексеевна поднялась, и ему тоже пришлось встать, чтобы оказаться между ею и дверью. Мало ли что можно ожидать от бандита-депутата?
        Дверь кухни распахнулась на всю ширину и ударилась о лестницу на веранде. Их было трое. Первым зашел человек, в котором сразу угадывался большой босс. Он был очень высоким и толстым, поэтому спина его горделиво перегибалась назад, и получалось, что он смотрит на окружающих сверху вниз. На толстой шее сидела маленькая голова с плотно прижатыми ушами, как это бывает у боксеров. Нос был свернут на сторону и расплющен. Только глаза – большие и яркие, под черными бровями – делали его безобразное лицо необычным и по-своему притягательным.
        Следом за ним вошел и остановился у порога седой усатый тип, полная противоположность своему большому боссу: ростом с Берендея, легкий, подтянутый, несмотря на далеко не юный возраст – около пятидесяти, а может, и больше. У него были маленькие и проницательные глаза, и взгляд из-под прищура резал пространство, как луч оптического прицела. Берендею показалось, что этот взгляд царапнул ему лицо. Только на большого босса эти царапающие глаза смотрели ласково и снисходительно – так мать смотрит на расшалившееся дитя.
        А позади маячила фигура с бочкообразной грудью и увесистыми кулаками, готовыми к бою.
        Большой босс зашел гордо, как к себе домой, и не поздоровался.
        – Кто здесь Людмила? – спросил он и оглядел присутствующих. Прозвучало это так, будто он хотел добавить: «Дайте ее мне, я порву ее на куски».
        Людмила изрядно перетрусила и тихо сказала:
        – Это я.
        – Где Иван?
        – Иван уехал еще в Новый год, – промямлила она.
        – Куда он уехал? Почему он уехал?
        – Я не знаю, куда он уехал, – Людмила наконец взяла себя в руки, развернула плечи и гордо подняла голову, – ему здесь не понравилось.
        – Сюда он приехал с тобой? – продолжал допрашивать большой босс.
        – Да, это я его пригласила.
        – Как? – вдруг воскликнула Юлька и приподнялась с места. – Разве…
        И тут же покраснела и закрыла лицо ладонями.
        – Если он приехал с тобой, почему ты отпустила его отсюда одного? – отчаянно выкрикнул босс, и лицо его налилось кровью.
        – Он что, ребенок малый, что ли? – фыркнула Людмила.
        Судя по тому, как сжались кулаки большого босса, он готов был немедленно пустить их в ход, и Берендей подумал, что сейчас самое время вмешаться. Этот тип был одержим какой-то непонятной мыслью. Может, он думает, что его сына тут на чердаке прячут?
        – Уважаемый, – Берендей слегка тронул его за плечо, – вам не кажется, что вы ведете себя несколько невежливо?
        Большой босс резко обернулся и впился в Берендея ненавидящим взглядом красных, воспаленных глаз. Да, пожалуй, с «уважаемым» он перебрал… Усатый полоснул пространство своим режущим взглядом, на миг задержав его на лице Берендея, – ему не понравилось, что с его хозяином говорят неподобающим тоном.
        – Да мне плевать на приличия! – загрохотал босс и сделал шаг в сторону Берендея.
        – А мне – нет, – Берендей растянул губы в улыбке.
        – Кто это такой? – большой босс повернулся к Людмиле и уперся пальцем Берендею в грудь.
        – Это Егор, – пожав плечами, ответила Людмила.
        Взгляд большого босса потемнел, рука опустилась, и Берендей так и не успел придумать, что делать с его пальцем. От этого раздражение сменилось злостью.