Борис остановился.
– А что? Здесь и вправду есть медведь?
– Есть, – усмехнулся человек.
– А вы его видели?
– Да видал. Здоровый зверь. И егерь с вами?
– Да. Куда ж без егеря, – Борис скроил презрительную мину.
– И много вас?
– Семеро, – не задумываясь ответил он. И вдруг почувствовал смутное беспокойство. Как будто должен был вспомнить о чем-то важном. И последний вопрос человека показался ему странным… «Если встретите в лесу человека с ружьем – будьте осторожны». Да, Борис еще смеялся тогда. Любят охотники выдумывать ерунду, лишь бы романтики побольше было. Но почему-то сейчас ему не захотелось смеяться. И за деревьями уже не было видно ни одного из своих.
– Шестеро, – сказал мужчина.
– Почему шестеро?.. – прошептал Борис и потянулся к карабину. Но не успел нащупать ремня: человек начал расти на глазах. И оказался вовсе не человеком. Не прошло и секунды, как над Борисом нависла мохнатая туша: он не поднял головы, увидел только когтистую лапу, какие показывают в плохих фильмах ужасов. И от этого самого ужаса Борис не мог ни пошевелиться, ни закричать. Другая лапа сбоку ударила ему в голову.
Берендей остановился и резко развернулся назад. Запах. Бер шел за ними, он обманул их, сделав круг и зайдя со спины. Чего он хочет? Зачем подошел так близко? Испугается он, если услышит их, или, наоборот, примет бой?
Берендей приложил палец к губам и вернулся в конец цепочки. Одного «охотника» не хватало, он не сразу сообразил, кого. Но снял с плеча двустволку и надеялся, что остальные последуют его примеру. Он ошибся. Берендей не видел Заклятого, но чувствовал его присутствие – как будто лес стал вдруг прозрачен, как будто за витыми узорами подлеска угадывалось движение огромного тела. А еще он слышал его запах. Выйдет навстречу или уйдет в лес?
Казбич утробно заворчал.
– Пускай собак, Семен, – безо всякой надежды велел Берендей.
– Думаешь, пора?
– Он здесь. До него метров восемьдесят. Если он уйдет, мы будем за ним еще три дня ходить.
– Аякс! Вперед! Вперед, малыш!
Аякс был вожаком, остальные должны были пойти за ним.
И пес пошел. Он только однажды робко глянул на хозяина, словно проверяя: неужели тот посылает его в лапы страшному чудовищу, которое прячется за деревьями? Но пошел, подбадривая себя злобным лаем. Вслед за ним рванули Черныш и Барклай. Казбич хотел к ним присоединиться, но Сергей придержал его. Казбич зарычал еще громче, а потом тоже начал лаять – глухо и низко. За деревьями лай собак изменился: они атаковали. Но Заклятый и не собирался уходить – напротив, он вышел из-за деревьев. Собаки скакали позади него, но он не обращал на них внимания. Впрочем, они только лаяли, не пытаясь его схватить, но Берендей и на это не надеялся.
Заклятый шел, нагнув голову. Медленно и спокойно, как и накануне.
– Цепью встаньте, иначе стрелять не сможете, – напомнил Берендей то, что долго объяснял вчера, – и скидывайте лыжи.
Семен ушел в сторону и вскинул карабин, вслед за ним в сторону шагнул Вован. Берендей ждал. Чем ближе, тем легче попасть, но тем больше опасность. Он выстрелил первым, прицелившись в ствол сосны рядом с Заклятым. Им нужен был сигнал – кто еще мог его дать?
И тут бер на них побежал. Побежал молча и очень быстро: так, что невозможно было прицелиться, и несколько хлопнувших выстрелов прошли мимо цели. Берендей стоял чуть впереди остальных и не мог уйти в сторону. Он отбросил ружье и выставил вперед рогатину, хотя знал, что рогатиной не убьет Заклятого: лезвие было коротковато, поперечница1 явно не рассчитывалась на такого огромного зверя.
Заклятый затормозил в трех шагах от обоюдоострого лезвия на конце шеста и поднялся во весь рост: рев его был страшен. Грохнули еще два выстрела, но, казалось, он заговорен от пуль. Берендей в два прыжка преодолел расстояние до медведя и изо всех сил воткнул рогатину Заклятому в грудь: по шесту ему в рукава хлынула кровь.
– Стреляйте! Стреляйте же! – крикнул он. Заклятый взревел снова, уже от боли, но понял, что отойти ему не удастся: Берендей не выпустит его. И тогда зверь пошел вперед. Шест оказался надежней, чем думал Берендей. Он уперся, сдерживая натиск семисоткилограммовой туши, но мог лишь притормозить его движение вперед, не более. Три пули попали в мощные плечи бера, но ни одна не убила его, даже не ранила всерьез. Заклятый попробовал отступить, но Берендей пошел на него, поворачивая лезвие вокруг оси шеста. Заклятый с ревом снова шагнул вперед, наклоняясь вниз всем весом. Он пытался сломать шест передней лапой, но Берендей ему не позволил, уводя рогатину в сторону.
Свистнули еще две пули, одна из которых попала зверю в голову. Без толку! Она, похоже, не пробила черепа, а ведь стреляли почти в упор! Берендей за мгновение почувствовал, что шест сейчас переломится, и попытался уйти в сторону, направив его нижний конец в землю. Ему это почти удалось: если бы он выпустил рогатину, медведь смел бы его по инерции, а так у него осталось полсекунды на то, чтобы выйти из-под удара. Заклятый задел только его плечо, хотя метил в голову, но и скользящего удара было достаточно, чтобы Берендей отлетел в сторону. Он ударился спиной о дерево и на несколько секунд потерял возможность двигаться и дышать. Но картина разворачивалась перед ним, как в замедленной съемке.
На пути бера первым оказался Вован. Он всадил пулю зверю в грудь, но не остановил его. Заклятый махнул лапой, сметая его со своего пути, как муху. И, судя по чавкающему звуку, Вован умер быстро.
Илья, который стоял за его спиной и так и не поднял карабина, бросился бежать. Медведь не стал его преследовать, повернувшись к Семену. И Берендей с ужасом понял, что у того нет патронов! Антон палил не целясь и помочь Семену не мог – на лице его была паника. Сергей держал бесновавшегося пса, и Берендей никак не мог крикнуть ему «пускай собаку». Но «ищейки» Семена, увидев, что хозяину грозит опасность, не оставили его. До этого они только неистово лаяли и прыгали без особого толку, но тут Аякс устремился между бером и хозяином. Отважный зверь! Медведь отбросил его со своего пути, но двое других плотно повисли на его шкуре. Берендей пошевелился и начал подниматься.
Бер закрутился на месте, пытаясь достать собак, как кошка пытается достать блоху, кусающую ее спину. И Семену хватило времени отскочить в сторону и поднять карабин Вована. Он выстрелил, целясь в голову, но не попал. Медведь смёл Антона. Смёл случайным ударом, отмахиваясь от собак. И наконец освободился от них, достав обеих одним ударом.
– Пускай собаку! – крикнул Берендей, но закашлялся.
Однако Сергей и сам об этом догадался, когда Заклятый пошел в его сторону: Казбич, сорвавшись с поводка, метнулся на медведя, куснул волчьим, режущим укусом, отскочил и снова пошел в атаку. Но медведь не обращал на него внимания. Сергей вскинул наконец карабин, но выстрелить не успел: Казбич кинулся между ним и медведем, взревев при этом почти так же, как медведь. Медведь накрыл их обоих огромной тушей, и Берендей услышал хруст костей, визг пса и хрип Сергея.
Семен стрелял, стрелял в упор, и бер не выдержал натиска. Поднявшись в последний раз, он ничком повалился в снег. И замер.
Семен опустился на землю шагах в пяти от него и выпустил из рук карабин. Берендей остановился. Перед глазами мелькали черные мошки, и звуки доносились, как сквозь вату. Он сел в снег, чтобы не упасть.
Из-за деревьев медленно и осторожно вышел Илья. Он шел прямо к поверженному Заклятому, и в глазах его застыли восторг и удивление. Берендей глянул на медвежью тушу и все понял.
– Беги! – хрипло крикнул он.
Уши бера стояли – уши мертвого медведя плотно прижимаются к черепу. Да и не мог Заклятый умереть медведем! Родившись человеком, в последний миг перед смертью он должен был вернуть свой облик!
– Беги!
Но было поздно: Заклятый понял, что его трюк разгадали. Он поднялся с грацией ягуара, невозможной в таком массивном теле. Он не вставал на задние лапы, а стремительно бросился к Игорю на четырех и вцепился зубами ему в горло: оно как раз находилось на уровне его огромной морды. Семен вскочил, но не успел подобрать карабин. Не прошло и секунды, как на снег упала окровавленная голова Игоря. Бер отбросил его тело в сторону, мотнув головой, и бегом устремился в лес, ломая сучья и сметая кусты подлеска.
